ИНФОРМАЦИОННОЕ ПРОТИВОБОРСТВО В ХОДЕ КОНФЛИКТА В СЕКТОРЕ ГАЗА

ЗАРУБЕЖНОЕ ВОЕННОЕ ОБОЗРЕНИЕ № 5/2009, стр. 29-31

ИНФОРМАЦИОННОЕ ПРОТИВОБОРСТВО В ХОДЕ КОНФЛИКТА В СЕКТОРЕ ГАЗА

Капитан 1 ранга А. ПЕТРОВСКИЙ

Военные эксперты и политологи западных стран в основном завершили анализ операции ВС Израиля «Расплавленный свинец» против Движения исламского сопротивления ХАМАС в Секторе Газа (27.12.08 -13.01.09). Внимание к ней обусловлено не только актуальностью опыта «асимметричной» войны государства с негосударственным субъектом в наиболее взрывоопасном районе мира, но также новациями израильтян в информационно-психологическом противоборстве (ИПБ).

ИПБ строилось на идее не только победить, но и устрашить противника. Оно планировалось заранее и проводилось как накануне, так и в ходе операции на политическом и оперативно-тактическом уровне. Его главная цель - обеспечить подавление ХАМАС и таким путем продемонстрировать решимость и готовность Израиля использовать силу в интересах «сдерживания устрашением» Сирии, Ирана, ливанской радикальной группировки «Хезбол-лах», других антиизраильских сил на Ближнем Востоке и в Средиземноморье.

На политическом уровне ставились следующие задачи:

- сформировать в глазах мирового общественного мнения образ ХАМАС в виде агрессора, инициатора данного конфликта, представить Тель-Авив вынужденным адекватно ответить в рамках борьбы с терроризмом на обстрелы исламистами своих городов реактивными снарядами; добиться помощи регионального и международного сообщества в ослаблении этого движения, создания условий для стабильного перемирия;

- предотвратить прогнозируемую негативную реакцию в мире на операцию, обусловленную ухудшением гуманитарной ситуации в Секторе, разрушениями и жертвами среди мирного населения, а также минимизировать ущерб репутации страны.

Эти задачи решались усилиями и методами израильской дипломатии и СМИ. При министерстве иностранных дел Израиля был создан специальный орган для координации действий зарубежных представительств и их информационного сопровождения. Особый упор был сделан на работу посольств в мусульманских странах и Западной Европе. В пред-конфликтный период и с началом операции состоялась серия брифингов для прессы, встреч с руководителями стран, общественностью, были прочитаны лекции в учебных заведениях с разъяснением позиции Израиля, «справедливости» его политики. Одновременно существенно возросло количество аналитических теле- и радиопередач, публикаций в оправдание курса Тель-Авива, «находящегося во враждебном окружении и вынужденного бороться за выживание», с упором на силовое решение проблем с арабами. Их содержание может быть сведено к следующим позициям:

- Война необходима, чтобы закрепить фактор сдерживания, показать группировке «Хезболлах», Ирану и Сирии большую опасность попыток бросить Израилю вызов ограниченной или асимметричной акцией. Израильское общество должно увидеть, что после неудачи в Ливане в 2006 году армия восстановила и нарастила свой потенциал, способность к скоротечным эффективным действиям по наказанию агрессора с минимальными своими потерями.

- Правила и методы военного времени неприменимы в отношении нелегитимной организации - ХАМАС. Если Израиль и соглашается с ограничениями, накладываемыми международными конвенциями, их трудно или невозможно воплотить в реальной жизни, даже соблюдая сдержанность и сосредоточиваясь на военных объектах. Законы, касающиеся объектов, нефункциональны в гуманитарном смысле. Например, здание школы, больницы может рассматриваться как цель, если оно используется противником. Государство даже в полностью «законной» войне вынуждено предпринимать действия, имеющие негативные политические последствия и подрывающие его международный авторитет.

- Пропорциональность применения силы проблематична: по аналогии с американцами в Ираке и Афганистане невозможно определить, сколько авиаударов следует нанести в ответ на некое количество обстрелов со стороны противника. Отсутствуют правила, определяющие объем ответных мер против самоубийц-подрывников или приемлемое число потерь своего личного состава для сохранения гражданского населения на территории противостоящей стороны. При этом преувеличенные обвинения и данные о пострадавших гражданских лицах не могут быть подтверждены надежными сведениями или методиками.

На оперативно-тактическом уровне ставились задачи соблюдения скрытности развертывания, внезапности первого удара, дезинформации противника относительно дальнейших намерений, подавления боевого духа исламистов, поддержания психологической устойчивости своего личного состава и населения страны.

С учетом негативного опыта ливанской кампании 2006 года в подготовительный период был принят ряд ограничительных мер: установлен высокий уровень секретности и разграничения доступа к сведениям для исключения их утечки, у рядового состава частей воюющего Южного военного округа изъяты мобильные телефоны, так как была известна способность боевиков перехватывать информацию, передаваемую по линиям сотовой связи.

Поскольку Израиль не скрывал своих намерений провести военную акцию против ХАМАС, его генеральный штаб сосредоточил усилия на обеспечении тактической внезапности. Нестандартные шаги по вводу противника в заблуждение включали: поездки официальных лиц и политиков в район Газы, а также визит министра иностранных дел Израиля в Египет, которые сопровождались успокаивающими репортажами; показ находящихся в увольнении израильских солдат; демонстрацию выпускных церемоний в военных колледжах перед началом операции.

Первый, самый сокрушительный удар был нанесен 27 декабря 2008 года в 11.30. Самолеты заходили со стороны Средиземного моря по маршрутам, используемым гражданской авиацией. Выбор этого времени также не случаен. Первоначально была сделана контролируемая утечка сведений о плане начала операции в пятницу, 26 декабря 2008 года. Однако затем израильтяне якобы наметили новый раунд переговоров по урегулированию проблемы с помощью Египта. Когда в указанный срок боевые действия не начались, исламисты сочли, что в субботу (священный для иудеев выходной день) они маловероятны, и в массе своей покинули ранее занятые укрытия.

Замысел информационной операции предусматривал минимальное медиа-покрытие хода боевых действий, чтобы исламисты не могли черпать сведения из СМИ. Журналисты в зону военных действий не допускались. К общению с ними в виде ежедневных пресс-конференций были привлечены соответственно подготовленные генералы. Пресс-служба министерства обороны готовила ежедневные бюллетени и репортажи, где, однако же, приводились значительно преуменьшенные данные о своих потерях, превозносились мощь израильского оружия и успехи группировки без детализации по подразделениям и привязки к местности. В отличие от операции 2006 года в Ливане цензура не пропускала сообщений в СМИ о похоронах убитых израильских солдат, заявлений правозащитников, а темы потерь исламистов и обстрелов ими населенных пунктов представлялись в гипертрофированном виде. Новым моментом в этой области является открытие в числе других новых пропагандистских интернет-ресурсов прямой трансляции в сеть хода авианалетов по наземным объектам. Таким путем демонстрировались возможности высокоточного оружия (реклама вооружения, психологическое подавление противника), подтверждалась избирательность ударов (контртезис на обвинения об избыточном применении силы), укреплялся моральный дух войск, населения.

Израильтянами использовались также традиционные формы, присущие вооруженным конфликтам последнего времени. Это хакерское искажение содержания исламистских сайтов, которые высказывались в поддержку ХАМАС, залистование основных районов обороны (несколько сотен тысяч листовок), доведение нужной информации путем массовой рассылки SMS-сообщений жителям Газы. Характерно, что только после этого пропагандистского вброса на телефоны арабов были уничтожены антенны и станции мобильной связи с целью срыва управления отрядами исламистов.

Кроме того, следует отметить проведение израильтянами активной радиоразведки. Так, в условиях затрудненного объективного контроля результатов огневого воздействия значительную часть подобных сведений удавалось получать из перехвата переговоров боевиков, чья радиодисциплина была низкой.

Оценивая эффективность ИПБ в ходе конфликта, западные эксперты сходятся во мнениях о том, что в политической сфере результаты ее невысоки. Тель-Авив не был готов к восприятию всех политических аспектов этой операции. Отсутствовало четкое видение участия Египта и международного сообщества на юге Сектора для ослабления ХАМАС, не существовало детального плана реагирования с целью противодействия ущербу репутации страны по различным вариантам, лидеры не имели ясного представления, о том, чего в политико-стратегическом плане необходимо достичь к завершению конфликта. Имея целями дипломатический (политический) успех операции, снижение поддержки ХАМАС и насилия в Газе, а также создание условий для стабильного перемирия и усиления ПНА, израильтяне были неактивны в пропаганде своих действий в мире, сделали недостаточно для показа своих шагов по минимизации ущерба и гибели населения. Тем самым были повторены главные ошибки ливанской кампании 2006 года. К концу воздушного этапа Тель-Авив проиграл «войну восприятия» конфликта за пределами Израиля и США. Появились серьезные дипломатические проблемы в регионе. Острая критическая реакция в арабском мире была быстро использована в ХАМАС, «Хезболлах», Иране и Сирии. Наращивали критику европейские и азиатские СМИ, гуманитарные организации, структуры ООН в Газе, такие как Красный Крест. Менее критичными были СМИ Соединенных Штатов.

Командование заявляло о задачах ослабления ХАМАС, установления контроля над северной частью анклава, перекрытия коридора на границе Сектора Газа с Египтом. О планах оккупации Газы, уничтожения ХАМАС или его вооруженных формирований, восстановлении власти ПНА в Секторе Газа не говорилось. Возможно, они рассматривались, но от них отказались из-за вероятности значительных потерь, затягивания боевых действий, неэффективности длительной оккупации при слабости властных позиций ПНА. Кроме того, в случае их реализации пришлось бы взять на себя ответственность и за южную границу Сектора Газа в контакте с Египтом, а также столкнуться с негативной мировой реакцией и создать проблемы для США. Премьер, министры обороны и иностранных дел не имели консенсуса относительно намеченной продолжительности конфликта, содержания и приоритетов дипломатии в этот период. Э. Барак выступал за прекращение боевых действий после решения основных задач воздушного и наземного этапов, Ц. Ливни - после достижения заметного успеха на дипломатическом уровне, Э. Ольмерт - за продолжение до максимального ослабления ХАМАС, более результативного подключения соседних стран, в том числе Египта, к процессу урегулирования. Неопределенность позиций и нерешительность лидеров Израиля были быстро уяснены и использованы исламистами, не уступавшими давлению и не пошедшими на предлагаемые условия перемирия. В конечном итоге это усилило нестабильность в регионе и ослабило безопасность Израиля.

На войсковом уровне к сильным сторонам отнесены продуманный план оперативной маскировки, а также меры по введению противника в заблуждение, позволившие достичь тактической внезапности.

В целом объем пропагандистских мероприятий, информационных акций и огневых ударов по соответствующей инфраструктуре, их интенсивность, увязанность по времени могут свидетельствовать о том, что составной частью операции ВС Израиля «Расплавленный свинец» была информационная операция. Ее задачи частично решены, что обеспечило определенный военный успех Израиля, приобретение нового опыта информационного противоборства в «асимметричных» войнах. Как и в других военных конфликтах современности, проявилась прямая зависимость хода и исхода действий на поле боя от результатов информационно-пропагандистского соперничества.