О новом подходе к анализу современного противоборства и некоторых других проблемах
ВОЕННАЯ МЫСЛЬ № 3/2008, стр. 33-42
О новом подходе к анализу современного противоборства и некоторых других проблемах
Полковник в отставке В.В. БАБИЧ
В НАСТОЯЩЕЕ время весьма актуальной задачей является формирование обновленной военной доктрины (ВД) РФ. В ходе дискуссии, состоявшейся в рамках военно-научной конференции в Академии военных наук, было заострено внимание на ряде проблем, решение которых, во-первых, поднимет уровень научной обоснованности новой ВД РФ и, во-вторых, сделает этот документ действительно «руководством к действиям» по военному строительству, подготовке Вооруженных Сил (ВС) и всей страны к отражению возможной агрессии. Одной из таких проблем является выработка новых взглядов и системных подходов к анализу противоборства между РФ и другими государствами. Ведь выводы именно из такого рода анализа и должны находить свое отражение в концепции национальной безопасности (КНБ) РФ, в ВД и других основополагающих документах. В этой связи заслуживают, как мы полагаем, серьезного внимания идеи и предложения генерал-майора, доктора военных наук, профессора В.В. Круглова, которые он изложил в своей статье «Новый подход к анализу современного противоборства». По этому поводу и некоторым другим вопросам и хотелось бы высказать свое мнение.
Очевидно, что в первооснове межгосударственных отношений в различных областях (экономике, дипломатии, идеологии, информатике, военной области и др.) лежат национальные интересы государств. При определенном их несовпадении возникают противоречия и угрозы национальной безопасности, которые и могут вылиться в прямое противоборство в той или иной области, в том числе и в военной.
Время (и горький опыт СССР) показало: «дуалистический» подход к разрешению противоречий в отношениях между государствами, в основу которого была положена идея бескомпромиссной классовой борьбы, себя не оправдал. Деление всего и вся на взаимно исключающие (и обязательно взаимно уничтожающие) противоположности, на только «черное» и «белое» это, как выяснилось, есть недопустимое упрощение, которое неизбежно ведет к грубым ошибкам в выводах из подобного рода «деления» (анализа) при выборе методов разрешения межгосударственных противоречий и, как следствие, - к поражениям, социально-политическим катастрофам и человеческим трагедиям. Поэтому изыскание новых идей, концепций, теорий, как основы для новых подходов к анализу межгосударственных противоборств - это объективная необходимость.
Как видно из статьи уважаемого В.В. Круглова, постулаты относительно малоизвестных (во всяком случае, для широкого крута военных специалистов) теорий, таких, как теория развития, теория симметрии хаоса и порядка, могут быть применены и для анализа межгосударственных отношений. Представляют интерес предлагаемые автором методологические подходы к военно-научному познанию, например правило выбора триады сторон, характеризующих сущность (по всей видимости, и содержание) того или иного процесса (явления). Но ведь выявить «триединые стороны» его сущности и содержания, причем «две явные и одну неявную (скрытую)», - это значит, как мы понимаем, «найти» опять-таки три пары противоположностей. И результатом разрешения противоречий между ними становится восстановление гармонии, но восстановление уже на новом уровне. Это сказано к тому, что, как нам кажется, при применении новых теорий (концепций, принципов и т. п). важно не «свалиться» на полное игнорирование классических законов диалектического материализма. Наверное, это по большому счету и невозможно. Ведь идея «парадигмы триединства» и «триадной модели равновесия» всякой системы (в том числе и социальной) предполагает (в отличие от дуализма, дихотомии) гораздо более разностороннее и углубленное вскрытие сущности, движущих сил, содержания и противоречий в изучаемом процессе (явлении). Как говорится, закон отрицания отрицания - в объективном действии.
Так или иначе, нам необходимо овладеть положениями относительно новых для нас теорий, для того чтобы заполнить теоретический вакуум в обсуждаемой области и, что особенно важно, на их основе выработать алгоритм формулирования и систему классификации имеющихся и потенциальных угроз для РФ, возможных противоборств. При этом мы должны четко осознавать, что в этом вопросе во главе угла должны стоять национальные интересы нашей страны.
Общеизвестно, что национальные интересы различных государств (относительно друг друга) могут быть совпадающими, пересекающимися, параллельными, а также и противоположными. Этим во многом предопределяются виды отношений, а именно: союзнические, партнерские, нейтральные, конфронтационные. При определенной остроте противоречий в рамках соответствующих отношений возникают угрозы различного характера: экономические, информационные, идеологические, военные и другие, которые выливаются (или могут вылиться) в межгосударственные противоборства. И в этой связи считаем необходимым остановиться более детально на самом понятии «противоборство». Раскрытие его содержания, на наш взгляд, имеет и теоретическое, и определенное методологическое значение.
Отметим сразу, что каждому виду межгосударственных отношений (будь то союзнические, партнерские, нейтральные либо конфронтационные) присущи такие элементы, как сотрудничество, сосуществование и противоборство, но в каждом из этих видов данные элементы присутствуют в определенном соотношении. Именно сотрудничество, сосуществование и противоборство лежат, как нам кажется, в основе тройственной модели равновесия в системе межгосударственных отношений. Причем в этом равновесии приоритетную роль играют сотрудничество и сосуществование (почему на земле и не происходит непрерывной борьбы «всех против всех»). А противоборство как раз является тем фактором, который обусловливает, с одной стороны, неустойчивость в социуме, а с другой - развитие и «отладку» постоянно имеющей место быть гармонии в нем (в мире человека, общества, государства).
Надо сказать, противоборство - это явление для жизни человеческого общества естественное. Форм противоборства в нем множество, мы не беремся все их перечислить. В наибольшей степени противоборство проявляется именно при конфронтационных отношениях между государствами, отстаивающими свои национальные интересы. Обратим внимание на то, что в мирное время в невоенных сферах (начиная с экономики) противоборство между государствами ведется в форме соперничества, которое переходит по мере обострения противоречий в борьбу: экокомическую, дипломатическую, идеологическую, информационную и т. п. Что касается противоборства государств в военной сфере, то в мирное время оно ведется в форме «бесконтактного» (и по мере возможностей скрытого) противостояния. При этом повышение уровня напряженности такого противостояния сопровождается (и обусловливается) повышением степени боевой готовности войск сторон. В военное же время борьба государств в невоенных сферах дополняется вооруженной борьбой. Можно сказать, что на высшей точке напряженности конфронтационных межгосударственных отношений к невоенной борьбе подключается вооруженная борьба - начинается настоящая и полноценная война (рис. 1).
Рис. 1. Противоборство и борьба, их место в политике государства
Итак, в нашем понимании, противоборство как один из существенных элементов межгосударственных отношений любого вида проявляется в трех формах: соперничества, противостояния, борьбы. Мы обнаруживаем, что борьба является лишь одной из форм противоборства государств. Однако противоборство государств - это вовсе не обязательно борьба между ними. Можно сказать, что борьба представляет собой самую острую, напряженную и крайнюю форму противоборства государств в той или иной сфере жизни. И мы полагаем, что в деле определения характера отношений РФ с той или иной страной, путей и способов их улучшения как раз очень важен учет этих нюансов.
Считаем необходимым подчеркнуть, что даже в конфронтацион-ных межгосударственных отношениях, во-первых, совсем не обязательно присутствует борьба и, во-вторых, на ранних стадиях конфронтации имеется возможность не допустить перерастания соперничества в различных сферах (экономике, дипломатии, идеологии и т. п.), а также противостояния в военной сфере в борьбу в этих сферах, ведь следующий за этим шаг - война. Полагаем, что такое понимание, казалось бы, сугубо теоретических вопросов имеет существенное значение для практической деятельности правящей элиты, ведущих политических сил (партий) и военного руководства РФ. И это подтверждается практикой. Яркий пример тому - так называемый Карибский кризис (противостояние между США и СССР). Разумеется, здесь трудно переоценить роль ракетных ядерных сил РФ как сдерживающего фактора в противоборстве России с некоторыми государствами и в конечном счете в отстаивании ее национальных интересов без борьбы, в особенности без вооруженной борьбы.
Из наших рассуждений о противоборстве и борьбе и их соотношении позволительно, полагаем, сделать еще один весьма принципиальный вывод: применительно к современному человеческому обществу (социуму) было бы неверно все процессы, происходящие в нем, сводить к борьбе. Упрощенное толкование понятий «противоборство», «борьба» и восприятие их как синонимов на практике неизбежно приводит к абсолютизации «вечной борьбы до победы», к обоснованию ее «крайней» необходимости для жизни социума. В свою очередь, такого рода идеологические выводы могут подтолкнуть нас, россиян, к мысли, что жизнь и существование современной России - это «снова и опять», как во времена СССР, «сплошная борьба» по принципу «кто кого» и никак иначе. А ведь именно на таких «базовых» марксистско-ленинских «подходах» в свое время и «поломало зубы» политическое руководство СССР.
Волею исторической судьбы и Бога на России лежит историческая миссия объединительницы Европы и Азии. В основе такой миссии - созидательная работа. Конечно, определенным силам в США и Западной Европе это совсем не по душе. Следовательно, помимо созидательной работы нас ждут противоречия, угрозы и противоборства, в том числе, возможно, и борьба. К такому выводу приходят и наши ведущие аналитики. Это лишний раз подчеркивает актуальность проблемы научного предвидения возможных для РФ угроз и противоборств и выработки новых подходов в области политической (в том числе военно-политической) теории и практики.
Предлагаемое нами понимание борьбы как одной из форм противоборства, надеемся, вовсе не означает попытки занять страусиную позицию, уйти от борьбы. Конечно же, Россия должна быть готова к борьбе, в том числе и вооруженной, как к крайнему, вынужденному способу отстаивания своих национальных интересов. Новые подходы к анализу и оценке противоборств и должны дать руководителям нашего государства, ведущих политических сил (партий) инструмент для определения реальных, а не идеологизированных (и абсолютизированных) источников угроз национальной безопасности России и, как следствие, для выработки и принятия действительно необходимых и адекватных мер, в том числе и в военной сфере, - мер по предотвращению, локализации и нейтрализации военных угроз.
Для того чтобы Россия имела возможность развиваться и двигаться вперед в благоприятном мирном режиме, ей при наличии все-таки серьезных противоречий с США (соответственно, и с НАТО) в условиях соперничества с ними в сферах экономики, дипломатии, идеологии и других и замаскированного противостояния в военной сфере необходимо (и приходится) проводить эффективную политику в военной области. Следует особо подчеркнуть: степень ее эффективности существенно зависит от степени эффективности политики в экономической, дипломатической, идеологической, информационной и других сферах. И мы, вероятно, не ошибемся, если скажем, что по своему весу политика в военной сфере РФ должна быть равна политике во всех остальных сферах как в мирное, так и в военное время. Это подчеркивает исключительную важность для России использовать по максимуму результаты и успехи в экономике, науке, информатике, идеологии и других сферах для совершенствования ВС и других военных структур. Только в этом случае они смогут и в дальнейшем быть важнейшим фактором сдерживания потенциального агрессора (т. е. охлаждения некоторых горячих голов). Кстати, с этой точки зрения политика в военной сфере играет роль определенного стимулятора развития экономики, науки и т. д. Этим и объясняется тот факт, что такой сектор экономики, как ВПК, стал локомотивом для всей нынешней экономики Российской Федерации. А вот сильная армия является не локомотивом экономики, а, скорее, ее зеркалом. Полагаем, такое понимание роли и места политики в военной сфере в обеспечении благоприятных мирных условий для России должно стать убеждением и базисным постулатом нашей политической элиты в области идеологии военной политики, да и не только военной.
Между прочим, как это ни будет парадоксально звучать (ввиду печального факта распада СССР), военная политика СССР оказалась исключительно эффективной. Ценой какого напряжения (и в конечном счете перенапряжения) возможностей страны - это вопрос особый. Но во второй половине XX века по большому счету никакое-либо недружественное государство (за исключением, пожалуй, КНР в 1969 году в коротком вооруженном конфликте на границе), ни военно-политический блок НАТО во главе с США не осмелились попытаться решить острые противоречия с СССР вооруженным путем, «холодная война» не переросла в «горячую». Однако, как это ни прискорбно, успешная военная политика СССР (с точки зрения недопущения войны на своей территории в течение длительного времени) не спасла страну от распада. Этим, как нам кажется, лишь подтверждается тезис о паритетности политики государства в военной сфере и политики во всех других, невоенных сферах.
В интересах выработки новых подходов к анализу современных межгосударственных противоречий, угроз и противоборств требует самого тщательного научного изучения феномен исчезновения с мировой политической сцены лагеря (точнее, коалиции) социалистических государств, распада его несущей конструкции - СССР. По прошествии времени кое-что уже можно сказать о причинах этого феномена. Исходную и судьбоносную среди них можно обозначить так: продекларированные, идеологически обоснованные и абсолютно несовместимые геостратегические цели политики капиталистического лагеря во главе с США и социалистического во главе с СССР. В наши дни такие геостратегические цели во многом отражаются в понятии «национальные интересы». Для достижения целей национальных интересов была развернута и велась обеими сторонами в течение десятилетий явная и тайная борьба - борьба в экономической сфере, дипломатической, идеологической, информационной, в общем - во всех, кроме военной. В военной сфере сложилось и поддерживалось состояние напряженного, крайне настороженного противостояния. Все это и носило название «холодная война». Здесь важно отметить, что эта «война», длившаяся в течение полувека с неснижающимся накалом противоборства, представляла собой не просто борьбу в разных сферах жизни противоборствующих государств (их коалиций). «Холодная война» по сути была целенаправленной, организованной, скоординированной (по сферам жизни и странам-участницам), бескомпромиссной и в конечном счете комплексной межгосударственной и межкоалиционной (межблоковой) невоенной борьбой. И она привела в итоге (вследствие своей бескомпромиссности) к заявленному результату - одна из сторон одержала победу... При всем при этом ни США, ни СССР не «пустили в дело» друг против друга свои вооруженные силы и особенно их ракетно-ядерные компоненты. Политическое руководство стран - лидеров противоборствующих коалиций четко осознавало катастрофичность последствий этого не только для США и СССР, но и для всего человечества (социума).
Конечно же, был целый ряд и конкретных причин, которые привели СССР к поражению в «холодной войне» и распаду. Но это тема другого, более обстоятельного разговора. Однако время (и итоги этого противоборства) показало, что заявленные руководством СССР геостратегические цели (основополагающие национальные интересы) не соответствовали возможностям государства: экономическим, идеологическим, духовным и др. Это важно для нас с точки зрения формулирования национальных интересов нынешней России и определения путей и способов их достижения. Как говорится, нам нельзя «наступать на грабли СССР».
Исход «холодной войны» второй половины прошлого века наталкивает нас на мысль, что именно эта комплексная межгосударственная и межблоковая невоенная борьба и является тем заменителем войны, о котором задумываются и который издавна ищут философы, политологи и т. п. Не такого ли рода заменитель войны в какой-то мере имел в виду китайский теоретик и полководец Сунь-Цзы, когда говорил, что лучшее из лучшего заключается в том, чтобы покорить войско противника без боя? Ведь бой - это одна из форм вооруженной борьбы. И великий мыслитель давних времен искал способ одержать победу над войсками противника без применения средств вооруженного насилия, т. е. без вооруженной борьбы.
Очевидно, что только при неспособности (или нежелании) одержать победу над противоборствующей стороной с применением средств вооруженного насилия и возникает необходимость в иных приемах, способах, рычагах и каналах, которые по своей эффективности стали бы своего рода заменителями такого насилия и которые заставили бы противника признать свое поражение без боя. Вот поэтому в годы «холодной войны» и вышли на первый план все формы невоенной борьбы. Они и составили те каналы воздействия на сознание руководства СССР, которые вынуждали его (руководство) принимать необходимые для США и НАТО решения, предпринимать нужные им действия и подвести тем самым СССР к катастрофе.
Из наших рассуждений о сущности «холодной войны» позволим сделать еще один вывод: в настоящее время война не является абсолютно неизбежным фактором конфронтационных отношений между наиболее развитыми, передовыми государствами при наличии мощных ракетно-ядерных потенциалов и угрозы, соответственно, взаимного уничтожения. Видимо, это должно найти свое отражение в идеологии как КНБ, так и ВД России.
Отталкиваясь от итогов «холодной войны», можно, конечно, говорить о том, что у того или иного государства есть возможность побеждать без войны (заметим, при условии, если это государство преследует и декларирует цель одержать именно победу над кем-то). Актуален ли этот посыл для России с точки зрения тех социально-политических задач, которые стоят перед ней? Нам кажется, что нет. Более того, он в некотором смысле и некорректен. Ведь высшее государственное руководство РФ, в первую очередь в лице Президента В.В. Путина, на первый план выдвигает задачу не победы во взаимоотношениях с другими государствами, а надежного и эффективного отстаивания национальных интересов России, причем отстаивания через сотрудничество и партнерство. Россия стремится к партнерским отношениям (реальным и взаимно полезным) с США и НАТО. В таких условиях говорить о победе - значит по меньшей мере, вызывать недоумение у партнеров. Полагаем, это очень существенный нюанс в выстраивании современной политики России, в том числе и в военной сфере. К чему привело не только декларирование, но и реальное стремление СССР к «победе над мировым капитализмом», мы уже знаем.
Совершенно очевидно, что реальное и эффективное отстаивание национальных интересов страны невозможно без определенных успехов: побед в экономике, науке, дипломатии, идеологии, на информационном поле, в культуре, спорте и т. д. И если их нет, государственному руководству следует задуматься о курсе, содержании, способах и порядке действий в той или иной сфере. Считаем нужным подчеркнуть: четкое осознание и надежное отстаивание национальных интересов страны, а не победа - вот высшая цель, основная функция и доблесть политической элиты России в мирное время.
Хотелось бы заострить внимание на том, что, как мы полагаем, вооруженные силы - это необходимый элемент государства, тесно завязанный на его остальные элементы, но никак не его дополнение. По всей видимости, по причине (а точнее, в том числе и по причине) того, что какой-то частью политической элиты России ее Вооруженные Силы до недавних пор рассматривались как какое-то дополнение (если не сказать, обуза), наши военнослужащие кадрового состава не имеют статуса государственных служащих (со всеми вытекающими отсюда последствиями).
С точки зрения соотношения мира и войны в жизни социума мы не можем оставить без внимания тезис уважаемого В.В. Круглова (со ссылкой на классиков) о том, что предназначение («противоречивое») человека - гармоничное развитие и война. Настороженность вызывает постулат о предназначении человека для войны. Мы не склонны спорить с мыслителями ранга Аристотеля, Спинозы, Керсновского и др. Но с такой парадигмой роли человека в современном мире позволим себе не согласиться. Если допустить, что это так и в наше время, то, как говорится, человечество ждут большие неприятности. И заметим, что в данном случае уважаемый В.В. Круглов почему-то удовлетворился одним лишь дуалистическим противоречием «гармоничное развитие человека - война», не попытался применить им же предложенный, на наш взгляд, весьма рациональный, методологический рычаг триединства как основы равновесия всякой системы (в том числе и социума), регулирования в ней порядка, хаоса и в конечном счете, гармонии. Мы же рискнем предположить, что предназначение человека (можно сказать, его триединая функция) есть бытие, освоение окружающего мира и самоутверждение в социуме.
Конечно, никто не будет отрицать объективных, реально существующих противоречий таких, как «бытие человека - война», «развитие социума - война». Однако это не дает нам основания делать вывод о том, что там, где человек, - там обязательно война. Да и по-настоящему гармоничное, в том числе и интеллектуально-гуманитарное развитие человека отодвигает его все дальше и дальше от природно-животной агрессивности (как формы проявления инстинкта самосохранения). Если же считать абсолютной истиной утверждение, что бытие человека и война неразрывны, то тогда будет вполне логично согласиться с выводом, что термоядерный коллапс неизбежен.
И коль мы пытаемся опровергнуть тезис об изначально обязательном предназначении человека для войны, то нам вовсе не кажется неправильным тезис о возможности предотвращения войны. Если принять на вооружение принципиальную установку на преобладание парадигмы триединства в бытии всего сущего в этом мире, в том числе и в межгосударственных отношениях, то мы обязаны рассматривать и такую формулу этого триединства: мир - возможность предотвращения войны и сохранения этого мира - война. Конечно же, мы не озабочены немедленным установлением вечного мира на всей земле. Мы должны вести речь о возможности предотвращения войны и сохранения мира для России, а за этим - и для наших союзников. И это реальная задача. Тому есть пример: после окончания Великой Отечественной войны на территории СССР, а затем России войн с другими государствами не велось.
В деле успешной реализации вышеуказанной формулы трудно переоценить роль разума социума, и в частности роль разумной деятельности политической элиты государства, в том числе элиты России. Эта разумная деятельность выражается в осуществлении элитой своей основной функции - управления. Безусловно, данная функция проявляется в полной мере и в военной сфере. Причем, как и в любой другой области, в военной политике государства управление занимает центральное место и играет роль хребта, без которого направляющая и организующая деятельность просто-напросто невозможна. Считаем необходимым особо выделить это положение, так как в нашей научной литературе и руководящих документах недавнего прошлого детально раскрывается содержание понятия «управление», а вот куда это управление входит, включается, так сказать, структурно - не ясно. Осуществление управления - признак, характерный, специфический и обязательный для социума во всех сферах его жизни, в том числе и в политике государства (рис. 2).
Если исходить из предлагаемой нами установки на паритетность военной политики и политики РФ во всех сферах, то система управления ВС России (как одна из важнейших подсистем государственного управления) не может быть основной в ряду других таких подсистем, как это предлагает понимать уважаемый В.В. Круглов. В ином случае мы рискуем получить тотально милитаризованное государство. Полагаем, это никак не отвечает интересам динамичного социально-экономического развития нашей страны, развития ее в условиях партнерства с другими государствами (в том числе и с США, даже если они, предположим, этого не очень-то и хотят).
Очень важно отметить, что степень эффективности деятельности государства во всех сферах, в частности в сфере военной политики, определяется во многом и теми базовыми идеями (и идеалами), взглядами и знаниями по проблемам мира и войны, которые заложены в интеллект руководства, лидеров ведущих политических сил страны и которые выражаются в понятии «идеология». Наличие у России ясной и четко сформулированной идеологии должно явиться одним из существенных признаков проведения нашей страной понятной и эффективной политики, направленной на отстаивание столь же понятных национальных интересов. В этой сфере работы для наших политиков и ученых - непочатый край. И как тут не вспомнить об идеологической «подкладке» (именно «подкладке», а не надстройке) в деятельности российской политической элиты первой демократической волны в лице березовских и им подобных. Яркие следы (точнее, последствия) этой «деятельности» оставлены и в области обороноспособности страны. В этой связи заметим, что идеологические взгляды и убеждения тех персоналий, которые осуществляют государственную власть, оказывают самое непосредственное влияние на определение подходов к анализу межгосударственных противоречий, источников угроз для РФ, существующих и потенциальных противоборств и на формулирование выводов и необходимых практических мер в каждой из областей (сфер) государственной политики.
Рис. 2. Место управления в военной политике РФ
Важно и то, что государственная идеология имеет прямой выход на военную политику РФ мирного и военного времени. В некотором смысле военная политика является, на наш взгляд, производной от государственной идеологии. Поэтому мы считаем, что, опираясь на парадигму триединства в равновесии и гармонии всякой системы, следует выделить в первую очередь положение о государстве, экономике и идеологии с их взаимосвязанными функциями, а не только о государстве, экономике и войне и единстве их функций. Таким образом нам, очевидно, не следует абсолютизировать войну как обязательный фактор отношений между РФ и современными развитыми государствами и недооценивать роль идеологического фактора в жизни человека, общества, государства в сохранении мира и уменьшении военных угроз для нашей страны.
В заключение хотелось бы сказать, что, конечно же, выполнение такой важной задачи, как формирование обновленной, действительно научно обоснованной военной доктрины РФ невозможно без разработки новых и не менее обоснованных подходов к анализу источников угроз для России, к оценке степени их опасности, соответственно, и к определению характера существующих и возможных противоборств. А это просто невозможно без проработки, также с новых позиций, целого ряда не только военно-теоретических, но и связанных с ними проблем философского, социологического и иного гуманитарного характера. Полагаем, в результате обязательно должна появиться стройная военно-научная теория типа «Основы военной политики». Некоторых таких проблем мы слегка коснулись в данном материале в надежде, что это в какой-то мере послужит делу формирования вышеупомянутых новых подходов.
Военная Мысль. 2007. № 2, №3, №4.
Военная Мысль. 2006. № 12. С. 50.
Военная Мысль. 2007. № 3. С. 3.
Военная Мысль. 2006. № 12. С. 56.
Военная Мысль. 2007. № 3. С. 16.
Военная Мысль. 2006. № 12. С. 58.
Военная Мысль. 2007. № 3. С. 6, 16.
Военная Мысль. 2007 № 12. С. 60.
Военная Мысль. 2006. № 12. С, 60.
Там же.
Там же.
Военная Мысль. 2006. № 12. С. 56.
Там же. С. 60.
Военная Мысль. 2006. № 12. С. 60.
