АНТИТЕРРОРИСТИЧЕСКИЕ СТРУКТУРЫ ШАНХАЙСКОЙ ОРГАНИЗАЦИИ СОТРУДНИЧЕСТВА НАЗНАЧЕНИЕ И ФОРМИРОВАНИЕ
К.Н.Соколов,
Вестник Академии военных наук, №4, 2004. стр. 40-47
АНТИТЕРРОРИСТИЧЕСКИЕ СТРУКТУРЫ ШАНХАЙСКОЙ ОРГАНИЗАЦИИ СОТРУДНИЧЕСТВА: НАЗНАЧЕНИЕ И ФОРМИРОВАНИЕ
К.Н.Соколов,
кандидат технических наук,
член-корреспондент Академии
геополитических проблем
Международный терроризм развился как новое глобально значимое явление в последние годы. Он занял свое особое место в мировой политике, в вопросах межгосударственного взаимодействия. Появилась качественно новая сфера в проблемах международного сотрудничества, которая еще не имеет устоявшихся, проверенных долгой практикой, традиционных решений.
О природе явления следует говорить особо, как об отдельном большом вопросе. В его основе лежит процесс глобализации, борьба определенных сил за построение монополярного мира. На практике это означает формирование мирового государства с единым центром глобального управления, со «стиранием» суверенитетов, государственных границ, с созданием транснациональных сил, которые действуют не в интересах какого-либо одного или нескольких государств, одного или нескольких народов, а в интересах новой мировой господствующей элиты, благоденствующих международных кланов. Именно этим определяется свойственная данному явлению черта его международного и антигосударственного характера.
Возникшие новые вызовы и угрозы уже потребовали реакции со стороны политического руководства многих стран. Однако первая ответная реакция пока не выходит за рамки прагматичных межгосударственных документов, договоренностей, основывающихся на насущных практических потребностях, на необходимости принятия первоочередных мер в складывающейся текущей ситуации. Формирование единой научной картины явления, выработка фундаментальных представлений об оптимальной парадигме деятельности в этой сфере, о стратегическом решении проблемы борьбы с международным терроризмом являются сейчас, как никогда, актуальными.
Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) уже вступила на путь противодействия международному терроризму как явлению, она начинает строить структуры силового противодействия ему. Здесь возможны два пути:
изучение опыта произошедших актов международного терроризма, формирование структур защиты от аналогичных явлений. Этот путь принципиально бесперспективный, ибо основывается на оборонительной тактике ответных действий. Можно бесконечно развивать в таком направлении антитеррористические структуры, можно захватывать или уничтожать все больше террористов и их группировок. Но те, кто решает свои политические задачи за счет терроризма, будут вербовать новых исполнителей, обеспечивать их новыми технологиями и средствами воздействий, новыми, более защищенными структурами прямого и косвенного управления. На этом пути можно достичь относительного ограничения масштабов проблемы в какой-то текущий отрезок времени, но разрешить ее невозможно;
изучение природы явления, формирование ясного научного понимания корней его возникновения и создание на этой основе структур, направленных на уничтожение источников угроз и условий их существования. Это - наступательная стратегия, нацеленная на исключение самой возможности устойчивого существования международного терроризма как глобально значимого явления. На этом пути появляется принципиальная возможность достижения благоприятного исхода борьбы, по нашей оценке он наиболее предпочтителен, особенно для российских условий.
И в этой связи крайне необходимо структурировать проблему, уделив внимание логико-методологической части в формировании подходов к се решению.
Сущность международного терроризма и основания для международной кооперации в противодействии ему
Прежде всего необходимо договориться об едином для всех государственных, в том числе международных, структур определении самого понятия «международный терроризм», которое отражает его сущность, позволяет точно установить тот источник угроз, против которого направлены коллективные действия стран-участниц создания антитеррористической организации. Предлагается взять за основу следующее определение:
Международный терроризм есть явление, состоящее в применении государственными и негосударственными политическими структурами террора как способа достижения политических целей путем запугивания (социально-психологической дестабилизации) населения или его отдельных социальных групп.
Необходимость единого понимания данного определения диктуется тем, что в нем точно установлены цель и способ действия, по которым можно идентифицировать силы международного терроризма, то есть главного противника, противодействие которому вменяется формируемым сейчас структурам.
Цель действий не всегда очевидна и доказуема. В политической практике она часто доказывается бессмысленностью или незначительностью иных последствий совершенного. Например, действия международных террористов, как правило, приводят к гораздо меньшим прямым потерям людей и материальных ценностей, чем от автотранспортных происшествий за соответствующий промежуток времени. Однако значение терроризма для жизни общества признается гораздо большим, поскольку это ведет к политическим изменениям ситуации, которые порождают совершенно иного масштаба потери. Поэтому главной целью террористического воздействия является именно социально-психологическая дестабилизация масс населения и его отдельных социальных групп, дезорганизация общественно-политических сил, а не прямой ущерб. Своими действиями террористы всегда стремятся сформировать убеждение у выбранного социального объекта воздействий (например, у населения в целом, у представителей государственной администрации, общественно-политических и идейно-религиозных объединений, экономических или корпоративных структур) в неспособности тех, кто ими управляет, обеспечить их безопасность и управляемость в целом, а значит, в неспособности достичь цели их коллективной борьбы за свои интересы.
Данное определение позволяет выявить характерные черты, которые выделяют действия международных террористов среди множества других сходных событий. В частности, это позволяет различать их с многочисленными действиями криминальных группировок в борьбе между собой, в том числе, с применением вооруженного насилия. Это позволяет отделить международный терроризм от народно-освободительной борьбы, справедливость которой признается мировым сообществом, что, в том числе, зафиксировано в документах Организации Объединенных Наций.
Данное определение, при сходстве целей, позволяет установить различия и с ведением войны в традиционном ее понимании. Международный терроризм всегда направлен не столько на прямое уничтожение экономического, военного или иного потенциала противника, сколько на его дезорганизацию и принуждение к прекращению, тем самым, сопротивления в отстаивании своих политических интересов.
Данное определение проясняет также и правовые основания для формирования международных антитеррористических структур. Жертвами международного терроризма являются не конкретные политические или военные противники, лично не позволяющие какой-либо политической силе достичь своих целей, в силу своего собственного потенциала в борьбе, ибо суть террора не в уничтожении потенциала противника, а в запугивании, в дестабилизации и дезорганизации. Поэтому жертвами становятся случайные люди из числа населения, из представителей политически неугодной террористам государственной администрации, из представителей неугодного руководства в экономической или в духовной сфере. И даже если жертвами становятся известные деятели, ключевые фигуры в политической жизни, главный ущерб состоит не в том, что их невозможно заменить новыми людьми для продолжения борьбы, а в запугивании тех, кто остался. Именно это (уничтожение ради запугивания) и признается несовместимым с общепризнанными нормами морали, выносится общественным мнением в разряд международных политических преступлений.
Гибель воинов в бою не делала автоматически их противников международными политическими преступниками. К сожалению, война является неотъемлемой частью исторического развития общества. Но война тоже имеет свою мораль. Военно-силовое противоборство людей, осознанно вышедших на поединок (в силу исполнения долга перед государством, в силу идейно-религиозных убеждений и т.п.), признается допустимым. Но уничтожение мирного населения, не участвующего в силовой борьбе, признается аморальным. Сегодня мы столкнулись с ситуацией, когда уничтожаются люди, не играющие принципиальной роли в достижении целей борьбы, ради устрашения гораздо большего количества других людей, и достижения через это политических целей. Именно это дает право создавать международное объединение для силовой борьбы в качественно новой сфере. Это - не военный союз, решающий вопросы военно-силового противостояния. Это - не международная полиция, ведущая борьбу с перемещающимися по миру преступниками. Это - борьба качественно нового уровня, борьба против международных, транснациональных, глобальных структур, которые аморальными и общепризнанно преступными способами добиваются политического подчинения стран и социальных групп своим интересам. И для того, чтобы вести эту борьбу, надо точно знать, кто противник, как его отличить от других сил, как его разыскать и какими способами и методами уничтожить.
Новый вид международной силовой борьбы должен быть четко обеспечен нормативной базой. Иначе это может привести к еще более удручающим фактам силового произвола на международной арене. Международное право для борьбы с новым видом развившейся международной преступности должно быть построено на отчасти сходной логической основе, что и борьба с обычной преступностью внутри государства. Здесь должны быть, в первую очередь, определены и утверждены странами-участницами совместной антитеррористической деятельности следующие позиции:
классификация действий, которые признаются актами международного терроризма или обеспечивающими терроризм действиями, а также классификация субъектов этих действий (признаваемых преступниками), меры индивидуальной и коллективной ответственности за них (с учетом возможностей применить эти меры на международном уровне) - по аналогии с уголовным кодексом;
нормы допустимых мер по пресечению действий подозреваемых граждан, организаций, объединений, по обеспечению дознания и защиты в процессе формирования доказательной базы для принятия решений об ответственности за терроризм. Это также подразумевает точное определение всех субъектов этих процессов, их прав и обязанностей с учетом международного характера рассматриваемых событий (в том числе, ответственности государственных и транснациональных структур) - по аналогии с уголовно-процессуальным кодексом;
нормы и формы исполнения наказаний за преступную деятельность в отношении не только персональных преступников, но и организаций, движений, объединений, международных структур.
Безусловно, аналогии здесь весьма относительные. Внутригосударственная система борьбы с преступностью опирается на четко определенную территорию ответственности, заключенную в пределах государства, на достаточно надежное удержание субъектов преступлений внутри государственной территории, на широкие возможности уничтожения условий существования и пресечения деятельности преступной среды и ее организаций на контролируемой территории. Здесь же вполне очевидно, что зона контроля, зона ответственности любого объединения стран в антитеррористической борьбе не может совпадать с зоной существования и обеспечения деятельности международного терроризма.
Цели деятельности международных террористов существенно шире целей возможных внутригосударственных преступников. Они могут подниматься до геополитического уровня, а также включать в себя любые частные аспекты этих целей: геоэкономические, военно-политические, идейно-религиозные и другие. Это борьба за распределение всех видов зон контроля (политического, экономического, силового, духовного), а также за контроль над всеми видами глобально значимых инструментов воздействия (энерго-сырьевые ресурсы, транспортные коридоры, финансовые и информационные потоки, технологическое превосходство, наркотики и прочее). Немаловажно также и то, что здесь речь будет идти не только о противодействии персонализированным преступникам, но и преступным организациям и сообществам.
По этим причинам создание нормативной базы для деятельности антитеррористических структур не должно стать простой договоренностью представителей разных стран о единой трактовке традиционных юридических представлений применительно к совместной сфере контроля преступной деятельности. Для успешной борьбы с вышедшей на передний план новой угрозой потребуется разработка обстоятельной теоретической базы. Причем использование этой базы как основы для решительных действий потребует утверждения адекватности ее логических оснований не только в общественном сознании своих стран, но и среди мирового общественного мнения.
Ясное и единообразное представление по указанным базовым вопросам является минимально необходимым предварительным условием обсуждения проблем строительства антитеррористической организации, определения ее структуры, состава и функциональных задач.
Таким образом, анализ определения сущности международного терроризма и непосредственно вытекающих из этого потребностей формирования единой позиции в борьбе с ним демонстрирует необходимость научного обеспечения совместной деятельности в этой сфере. О том, как в ближайшее время координированно пресекать деятельность выявленных террористических группировок, как ловить скрывающихся террористов, должны договориться на рабочих совещаниях представители правоохранительных органов и силовых структур заинтересованных, а лучше основного большинства стран. Это насущная задача сегодняшнего дня, от ее решения представителям исполнительной власти нельзя уклониться.
Таким образом, первоочередной практической задачей в создании дееспособной системы коллективной антитеррористической борьбы ШОС является учреждение международного органа научно-методического сопровождения этой деятельности. Он должен выработать парадигму решения быстро развившейся и качественно новой международной проблемы, не имеющей прямых аналогов в исторической практике. На основе коллективно признанного фундаментального подхода могут быть решены главные задачи: выработка стратегии достижения главных целей, облика формируемых коллективных структур борьбы, теории их строительства, а также всестороннее обеспечение их деятельности (международно-правовое, научно-идеологическое, информационно-психологическое, материально-техническое, финансовое, дипломатическое и т.д.).
В поддержку вывода о необходимости создания международного научно-методического органа следует акцентировать внимание на следующих позициях:
Во-первых, вопрос стоит не о согласовании устоявшихся позиций руководства разных стран, которые могут быть решены на встречах глав государств, их дипломатических представителей или полномочных представителей исполнительных структур. Вопрос стоит гораздо шире - о выработке единого, научно обоснованного понимания принципиально новой проблемы и о создании теоретической базы деятельности. Предлагаемый орган может обеспечить согласованное решение такой проблемы в короткие сроки (что сейчас очень важно). Он должен иметь статус международной научно-координационной структуры, подчиненной непосредственно коллективному руководству ШОС. Он должен быть в равной степени ответственным за обеспечение интересов всех стран-участниц и опираться на оперативное взаимодействие с представителями всех уполномоченных для этого научных и государственных организаций;
Во-вторых, вопрос включает в себя не только аспект силового противоборства с боевыми формированиями террористов, но и аспект политического противоборства с заказчиками международно-преступной формы борьбы, со структурами их всестороннего обеспечения и прикрытия. Это подразумевает системную борьбу, затрагивающую все наиболее существенные сферы международных отношений, в том числе и политическую борьбу на межгосударственном уровне.
Отметим, что реализация данного предложения должна учитывать разумное разделение всего процесса. В самое ближайшее время, как представляется, необходимо решить вопрос создания немногочисленного научно-организационного ядра такого органа. Решаемые на этом этапе задачи должны состоять в детализации роли и места, функционального назначения органа научно-методического сопровождения антитеррористической деятельности, его правового статуса, организации взаимодействия с национальными структурами стран-участниц, концептуальных основ его исследовательской деятельности, подготовке исходной научно-практической и нормативно-правовой базы проблемы, структуры, качественного и количественного состава. Представляется, что рациональное обоснование его научно-методической и научно-координационной роли позволит определить достаточно компактную структуру этого органа.
Признание необходимости новых исследований и создания для этого новых структур, конечно, не может нас сегодня в должной мере удовлетворить. Поэтому хочу привлечь внимание читателя к ряду весьма важных вопросов. Первый из них состоит в анализе сил международного терроризма. В официальной риторике этот вопрос затрагивается слишком поверхностно. В то же время, анализ и оценка состава противоборствующих сил является принципиальной исходной позицией в вопросах стратегического планирования.
Структура сил международного терроризма
Политическая направленность целей международного терроризма, а также различная сопутствующая информация позволяют оценить иерархическую структуру обеспечения террористической деятельности, «цепь» исполнителей, организаторов, непосредственных заказчиков и «дирижеров» террористической войны, заинтересованных социально-политических сил. Это особенно важно в связи с тем, что сокрытие иерархической подчиненности сил, использующих террористическую борьбу, является важнейшим направлением их усилий по маскировке своей деятельности, по обеспечению неуязвимости глобально значимых структур политических воздействий.
Первый, нижний иерархический уровень обеспечения террористической деятельности составляют отдельные террористы, их группы и устойчивые боевые формирования. Они являются непосредственными исполнителями террористических актов.
Кадровый состав на этом уровне формируется из обездоленных и не имеющих жизненных перспектив людей, а также из зомбированных личностей, имеющих, как правило, искаженное представление о смысле и реальных общественно-политических последствиях своих действий. На их выявление и пресечение деятельности направлены сейчас главные усилия правоохранительных органов. Этот слой террористов несет наибольшие потери в борьбе. Одновременно с этим он является наиболее быстро восстанавливаемой частью террористических структур при нынешних тяжелых социальных условиях во многих странах мира. Такие условия толкают многих людей в авантюризм, экстремизм. Поэтому набор новых рекрутов на место выбывших из борьбы, их подготовка к практическим действиям не составляют большой проблемы.
Второй иерархический уровень обеспечения террористической деятельности составляют непосредственные организаторы действий террористических сил. Для осуществления своей деятельности они создают достаточно устойчивые незаконные организации, проводят вербовку исполнителей, их боевую и морально-психологическую подготовку к террористическим действиям, предоставляют им материальное обеспечение, оперативно-тактическое руководство исполнением террористических актов. Материальная база их деятельности может формироваться в сфере незаконного оборота оружия и наркотиков, контрабанды и других видов криминального и полулегального бизнеса, а также прямых финансовых и материальных ресурсов от заказчиков их деятельности.
Кадровый состав на этом уровне формируется из преуспевших в получении боевого опыта рядовых исполнителей, отчасти - с криминальным опытом, а также специально подготовленных кадров. Они ведут, как правило, нелегальный или полулегальный образ жизни, изменить который практически не в состоянии. От таких людей требуется уже достаточно высокий уровень квалификации и практических навыков в специальных вопросах. Поэтому в структурах данного уровня могут присутствовать военные специалисты в качестве руководителей или инструкторов.
Чаще всего, это люди, воспринимающие терроризм как одну из форм своего жизнеобеспечения, криминального бизнеса, лично для себя не ставящие высокие политические цели, хотя и обладающие необходимой идеологической подготовкой для работы с кадрами исполнителей.
Третий иерархический уровень обеспечения террористической деятельности составляют транснациональные структуры финансового, промышленного и криминального капитала, а также спецслужбы отдельных стран мира, имеющие политические интересы в различных регионах мира. Они могут действовать под прикрытием разнообразных легальных коммерческих, общественных, благотворительных и других организаций, проводя свою работу по обеспечению террористической деятельности.
Политические интересы транснациональных структур и отдельных государств состоят, главным образом, во взятии под какой-либо контроль источников природных ресурсов, стратегических путей их транспортировки, магистральных путей других видов перемещений (товаров, финансов, информации, наркотиков и прочего). Для обеспечения этих интересов могут решаться многочисленные частные задачи, например:
разрушение или социально-политическая дестабилизация государств, создания марионеточных режимов для обеспечения своих интересов;
создание баз для военно-силового контроля в различных регионах мира;
изменение политической системы государств с целью обеспечения благоприятных условий для эксплуатации их ресурсов транснациональными структурами;
разрушение народно-патриотических общественных сил и идейно-религиозных движений, мешающих функционированию транснациональных структур на их территориях.
Этот список можно было бы долго продолжать, детализируя различные его позиции в разных аспектах.
На этом уровне осуществляется оперативно-стратегическое управление всей деятельностью международных террористов. Здесь формируются все необходимые для обеспечения терроризма ресурсы, структуры прикрытия их существования и деятельности (военно-силового, политического, правового, информационного и другого).
Таким образом, на третьем уровне сосредоточены:
главные заказчики международного терроризма, а соответственно, и главные потребители практических результатов его действий;
главные структуры оперативно-стратегического управления, которое обеспечивает политическую эффективность использования террористических актов, систему защиты исполнительных структур террористов.
Четвертый иерархический уровень обеспечения террористической деятельности составляют представители сформировавшейся мировой элиты, которая контролирует политические процессы глобализации, процессы создания мирового государства. Главный политический интерес здесь состоит в усилении глобального контроля со стороны транснациональных структур с одновременным сращиванием их в единую систему мирового правительства. Оборотной стороной этого процесса является разрушение любого государственного контроля основных систем жизнеобеспечения общества, в том числе, главных ресурсов для их деятельности. Иначе говоря, в новом мировом государстве нетерпима любая национальная государственность, поскольку нынешние государства или то, что от них останется, должны полностью потерять свой суверенитет и перейти на роль губерний (областей, районов) нового мирового государства, практически утратив способность отстаивать жизненные интересы своих собственных народов, в том числе и существующих национальных элит. Будет существовать только одна, мировая элита, чьи интересы будут безусловно обеспечены. Обратим внимание на то, что это касается всех без исключения государств, в том числе ныне доминирующих на мировой арене.
Силы, составляющие четвертый уровень, действуют на основе глубоких идейно-религиозных убеждений, основанных на этом представлений о целях преобразования человеческого общества, дополняющихся самым современным научным анализом ситуации в мире. Им важны не столько отдельные, частные результаты успехов транснациональных структур, сколько неотвратимость их объединения в единую систему глобального контроля.
Таким образом, структура сил, обеспечивающих международный терроризм, вполне определяется его функциональной ролью. Это ложится в основу второго важного вывода:
Обеспечение решения значимых на международном уровне политических задач неизбежно включает международный терроризм во всю иерархию политических процессов, а на высшем уровне суть этих процессов характеризуется глобализацией. Соответственно, борьба с международным терроризмом возможна только системными воздействиями, которые учитывают прямой и системно опосредованный результат, а также ответную реакцию на него на всех без исключения уровнях.
Подчеркнем, что нельзя ограничиваться борьбой с исполнительными структурами международного терроризма. Нельзя нацеливаться на борьбу с отдельными террористами и их группами, на уничтожение отдельных баз их подготовки и обеспечения - все это будет снова воспроизводиться вышестоящими структурами терроризма. Борьба может быть успешной только на основе ясного понимания всей иерархии противостоящих сил и сбалансированного воздействия на них на всех уровнях.
О формировании антитеррористических структур ШОС
Другой практический вопрос, который интересует нас на начальном этапе развертывания антитеррористических сил ШОС, касается их состава и задач. Его эффективное решение возможно только на основе известной последовательности проработки аналогичных вопросов в сфере строительства вооруженных сил. Прежде всего, должна быть принята стратегия или, по крайней мере, стратегическая концепция борьбы с международным терроризмом. Она должна основываться на обстоятельном анализе характерных черт исторического момента, состава действующих сил, их интересов и целей, наличного потенциала, сильных и слабых сторон, вероятных замыслов действий. На этой основе можно определить собственную стратегию, облик сил антитеррористической борьбы, выделить стратегические этапы борьбы. Следствием станет понимание процесса развертывания антитеррористических сил, их состава и распределения задач на каждом этапе.
Можно внести много предложений по созданию различных структур и подразделений в развертываемой системе антитеррористической борьбы, установить для них заведомо полезные для общего дела задачи. Однако возможности выделения сил, средств, финансовых ресурсов на эту сферу деятельности не беспредельны. Только системная проработка вопросов стратегии действий и принятие конкретной концепции позволят оптимизировать облик антитеррористических сил ШОС. Здесь нельзя забегать вперед, переступать через отсутствие решения абсолютно необходимых вопросов. Это может привести к нерациональному расходованию сил и средств, к низкой эффективности деятельности в целом.
Сейчас, в отсутствие указанных базовых проработок, можно вести речь о характерных чертах будущей концепции строительства антитеррористических сил, которые проявятся в формировании их состава и определении решаемых задач. Остановимся на этом вопросе подробнее.
Непосредственная цель террористического воздействия состоит в достигаемом психологическом эффекте. Уже одно это объясняет, почему антитеррористические структуры должны быть обеспечены мощными силами и средствами ведения информационно-психологической войны. Отражение психологического удара, изменение его качественного содержания является неотъемлемым элементом защиты. Но и упреждающие удары по противнику также необходимы. Основными задачами, которые указанные структуры должны будут выполнять, являются:
1. Повышение психологической устойчивости населения и отдельных социальных групп к деятельности международного терроризма и недопущение формирования благоприятных условий для решения террористами задач информационно-психологического воздействия.
Образ международного терроризма, созданный сейчас в сознании населения, способствует нагнетанию психологической напряженности в обществе. Одностороннее освещение вопроса, преувеличение реальных возможностей террористов, множество фантастических версий в этой сфере, таинственности в целом ведут людей в сторону от взвешенных оценок. Одновременно с этим средства массовой информации создают информационный фон повсеместного насилия, гибели людей и других трагедий. Это является хорошо подготовленной почвой для неадекватных реакций на любые события. Необходима систематическая и координированная работа по повышению психологической устойчивости населения в этом отношении.
2. Операции по снижению психологического эффекта от конкретных актов террора.
В информации о террористических актах акцентируется внимание на демонстрации картин мест происшествия, пострадавших, свидетелей и других деталей, свидетельствующих о трагизме ситуации. Вместо ненависти к террористам возбуждается ужас. Именно на это и рассчитывают заказчики террористических актов. Формирование информации о террористических актах должно контролироваться специалистами по противодействию террору.
3. Информационно-психологическая ориентация населения, служащих всех государственных структур, работников негосударственных организаций на всемерное содействие антитеррористическим структурам.
Мобилизация населения на поддержку усилий специальных сил в борьбе с терроризмом является одним из мощнейших факторов в достижении общего успеха. Повышение бдительности людей, понимания ими гражданского долга, подготовка их к правильным действиям в разных ситуациях должны стать предметом специальной информационной работы.
4. Информационно-психологическая дестабилизация кадрового состава сил международного терроризма на всех уровнях.
Вопросы психологической дестабилизации кадров в структуре международного терроризма должны решаться на основе регулярных информационно-психологических операций, планирование и управление которыми должно осуществляться на основе единой стратегии и сопровождаться координацией практических действий. Для этой цели в структуре антитеррористических сил ШОС должны быть выделены постоянно действующие подразделения.
5. Выявление и подавление информационных источников, обеспечивающих действия террористов.
Существующая ныне ситуация практически полной безответственности средств массовой информации за пособничество силам международного терроризма в информационно-психологической борьбе должна быть изменена. Но здесь нельзя делать выводы по отдельным фактам появления вредной информации. Требуется систематическая работа по анализу формирования информационной среды, роли в этом отдельных источников информации. Необходима также хорошо налаженная профилактическая работа с работниками средств массовой информации по повышению уровня их знаний в данной сфере, предотвращению профессионально ошибочных действий.
6. Поиск имеющихся и разработка новых способов борьбы с мировым терроризмом для информирования и использования в практике антитеррористической деятельности стран - членов ШОВС и других.
Решение указанных задач значительно осложняется в условиях глобализации. Это накладывает специальные требования на соответствующие структуры, ведущие информационно-психологическую войну. Уровень обсуждения и оценок происходящих в обществе событий будет повышаться до проявления духовных позиций.
Международный терроризм уже востребован исполнителей с сильной идейно-религиозной ориентацией. Это вполне естественно - надо участвовать в смертельно опасной борьбе. Когда стираются суверенитеты, государственные границы, биться за державу становится невозможно. Остается только биться за веру, за социальную идею (истинную или ложную, человеколюбивую или человеконенавистническую - другой вопрос) или участвовать в бандитских междоусобицах за материальные ценности. Поэтому роль идейно-религиозных убеждений скоро станет стремительно нарастать во всех сферах.
Это усилит все стороны проблемы существования духовности в обществе. Пока существовало признание государственных суверенитетов, признание права на самостоятельный выбор пути отдельными народами, неизбежно следовала за этим идейно-религиозная терпимость, признание права разных народов строить систему общественных отношений на основе своих идейно-религиозных представлений о справедливом общественном устройстве. Терпимость и параллельность самостоятельного существования разных по духовным основаниям сообществ людей создавали основу для попыток компилировать социальные принципы из разных систем, объединяя их привлекательные стороны, попыток формирования новых, компилированных идейно-религиозных течений. На этой же основе существовали полная безыдейность, признание плюрализма, прагматизм, экономизм и прочее.
Теперь этому приходит конец, поскольку в условиях глобализации, а фактически построения единого мирового государства, вопрос стоит об идейно-религиозных основаниях существования человечества в целом как единой социальной системы. Будут нарастать проявления идейно-религиозной нетерпимости, процесс разрастания частных теорий и учений в этой сфере сменится устремлением масс к единым фундаментальным представлениям на четко определенной канонической основе. Образно говоря, процесс «размывания» духовных ценностей общества в море индивидуальных идейно-религиозных ориентации сменится обратным процессом - поляризацией сил по духовным основаниям. Роль духовной стороны жизни общества и положения в ней отдельных людей и социальных групп радикально усилится.
Вопросы духовной идентификации противников, так же, как и союзников, станут одними из ключевых в организации системы информационно-психологической войны с международным терроризмом. Это качественно новый момент, еще не отработанный в практике деятельности соответствующих служб, который порожден новыми условиями глобализации.
На примере информационно-психологического аспекта борьбы можно видеть, что новизна самой проблемы международного терроризма и новизна условий, в которых приходится действовать, заставляет искать качественно новые научно-методические и организационные подходы к решению практических задач. Это существенно влияет на формирование структур антитеррористической борьбы, усложняет их функциональное назначение и внутреннюю организацию.
Обобщая сказанное по вопросу о формировании антитеррористических сил ШОС, сделаем третий из основных выводов:
Формирование антитеррористических сил ШОС началось без надлежащей отработки единого замысла и плана их строительства, так же, как и общей теоретической базы вопроса. Решение фрагментарных задач вновь создаваемыми структурами не может обеспечить эффективное решение проблемы в целом. Это объясняется принципиальной новизной проблемы международного терроризма, а также новизной исторических условий, в которых она возникла. Необходимо ставить вопрос о синтезе оптимальной системы антитеррористической борьбы. Попытки бессистемно накапливать предложения о частных направлениях деятельности и частных задачах принесут мало пользы. Очевидно, что этих предложений будет слишком много по сравнению с возможностями их реализовать.
Основные положения настоящей статьи нацелены на то, чтобы изменить складывающиеся стереотипы отношения к борьбе с международным терроризмом. Понимание преступной природы деятельности международных террористов привело к попыткам распространить на эту сферу опыт борьбы с обычной преступностью. Логику действий стали формировать представители правоохранительных органов. Но предлагаемый ими путь обречен на неудачу, поскольку здесь мы имеем дело с качественно новым явлением. В этой сфере опыт полицейских сил имеет второстепенное значение.
Для успеха действий международного терроризма не имеет принципиального значения прямой ущерб от террористического акта. Не столь важно, удачно или не очень удачно выстрелил или бросил гранату террорист, поймали его или нет, сколько человек от этого пострадало. Важно совсем другое. Важно, что угроза терроризма существует, что она проявляется и подтверждается конкретными действиями, что ее потенциальные возможности велики, даже гораздо больше тех, которые проявились на практике. Именно факт масштабной угрозы, а не практические последствия ее реализации, является главным для использования в информационно-психологической войне, в психологической дестабилизации и дезорганизации общественных сил. Кроме того, в основе международного терроризма, в интересах его заказчиков никогда не лежат корыстные побуждения в связи с прямыми последствиями террористического акта, не лежат мотивы мести или другие, свойственные обычной преступности интересы. Интересы всегда остаются политическими. Поэтому здесь работает совсем иная логика оценки действий преступников и противодействия им по сравнению с логикой оценки обычных преступных посягательств.
Главные цели действий международного терроризма аналогичны целям, достигаемым в результате войны. Но здесь имеется принципиальное отличие в способе их достижения. В военных действиях обеспечивается взаимное нанесение ущерба совокупному потенциалу сторон до тех пор, пока сопротивление одной из них станет невозможным или нецелесообразным. Международный терроризм нацелен не на уничтожение потенциала, а на дезорганизацию противника до такого уровня, при котором он не сможет оказывать сопротивление. Поэтому военный опыт здесь также не может в полной мере обеспечить оптимальные решения.
Отсюда вытекает острая необходимость формирования теоретической базы для принятия коллективных решений стран-участниц ШОС в вопросе борьбы с международным терроризмом. Подчеркну остроту ситуации: борьба уже приняла большие масштабы, стала значимым в мировой политике явлением, а представляемая нашим сообществом сторона еще не только не создала достойных структур для парирования ударов, но даже не имеет полноценной теории формирования таких структур.
Почему в рамках ШОС такие вопросы столь актуальны, а нигде в мире они не ставятся в центр внимания в столь фундаментальной форме? Почему они не обсуждаются в США, в ведущих странах Запада, в Африке, в Латинской Америке? Казалось бы, бороться с международным терроризмом готовы, на словах, абсолютно все. Ответ на это предельно прост. Он лежит на геополитическом уровне.
После разрушения СССР, являвшегося ядром континентального геополитического центра, положение стран-участниц ШОС на географической карте мира не изменилось. Это означает, что и глубинные, геополитические интересы, объединяющие их, остались прежними. Признанная на мировом уровне классическая геополитика продолжает подтверждать свою научную состоятельность! И то, что соотношение совокупных потенциалов стран стало радикально иным, что роль «старшего брата», в этом смысле, перешла сейчас к Китаю, не играет исторически определяющей роли. Общие для нас геополитические интересы останутся всегда, при любом соотношении возможностей для действий. Никто не сможет «убежать» из своего геополитического пространства. Попытки сделать это, под влиянием текущей политической конъюнктуры, могут окончиться единственным результатом - разгромом государственности.
По этой причине проблемы формирования столь мощной системы антитеррористической борьбы не волнуют страны бывшего «третьего мира», а тем более - процветающий морской геополитический центр, США. Острие геополитических ударов направлено на наши страны. Именно нам необходимо понять, как компенсировать утрату еще недавно материально обеспеченного потенциала за счет интеллектуального превосходства. Именно поэтому создаваемая нами система должна быть самой «умной», точно учитывающей направленность и характер борьбы, а также самой массово-народной. Это диктуется необходимостью отстаивать жизненные интересы наших народов.
